…

P. S. Просьба к Хуанновне написать; просто — *знаю* и я ей поверю…

Когда мы были маленькими, мы не парились по поводу того, что нам надеть.

И смотря на свои детские фотографии, я вижу, что родители тоже не парились. (с)

Потом мы повзрослели;

7 апреля 2014 года была провозглашена Донецкая Народная Республика. Особого символизма добавляет то, что это выпало на праздник Благовещенья. Но почему вместе с Донецкой Народной Республикой не возникли Харьковская и Одесская? И что было бы, если бы Украина смяла Донбасс? Об этом «Комсомольской правде» рассказал непосредственный участник тех событий Артем Ольхин, исполнительный директор газеты «Донецкий кряж».

— Артем, что заставило такой миролюбивый народ, как дончане, выплеснуться на митинги 10 лет назад?

— После победы Майдана в 2014-м народ еще надеялся, что власть, тогда еще украинская, сможет разогнать бандеровцев в Киеве и прекратит факельные шествия с криками «Москалей на ножи!» Для нас не было секретом, кто именно для них москали. В первую очередь — Донецк с Луганском.

Но вместо наведения порядка, Киеве пообещал прислать к нам «поезда дружбы» с националистами. Вот тогда у нас уже начало подниматься ополчение. Донецкие чиновники нас пытались заболтать, усыпить бдительность. У них не было принципов, они готовы были договориться за деньги между собой и Киевом. Но они прогадали.

— Был риск, что ДНР не состоится?

— Тогда мы жили каждый день в точке бифуркации. Донбасс в любой момент мог полететь в какую угодно сторону. И главным рычагом, что в итоге объединило многие течения, была мысль, что мы должны стать частью России. А создание ДНР считалось неким этапом для этого. Хотели уплыть в Россию как Крым. Но Донбасс, в отличие от Крыма, тогда не был автономией.

— Где вас застала весть о создании ДНР?

— У нас тогда была организация «Русский Восток», объединявшая разные силы Донбасса, Харькова, Сум, Полтавы. Там везде были пророссийские люди. В тот день мы с главой Харьковской ячейки выступали в Москве, в телеэфирах. И по дороге узнаем: объявлена ДНР. Чувства были двойственны: с одной стороны — радость, с другой — ощущение — нужно скорей возвращаться в Донецк. Мы были заряжены пониманием, что Москва нас не бросит, поддержит — официально или нет — неважно. Я тогда прилетел в еще новенький Донецкий аэропорт. Это был последний раз, когда я его видел целым. Вскоре Украина его разбомбила.

— А что стало с представителями Харькова, Полтавы, с которыми вы летали в Москву? Почему там не возникли народные республики?

— Наши силовики не были готовы поднять оружие против своих же людей. А в Харькове элита оказалась смелее и хитрее — одной рукой вели переговоры с митингующими, а другой — арестовывали их. Например, мой соратник из Харькова попал в следственный изолятор. Он не раскололся, тогда его прямиком оттуда отправили на базу «Правого сектора» (запрещенная в РФ организация), где над ним издевались несколько месяцев. К счастью, он остался жив, его удалось обменять. Сейчас это крутой специалист в «Роскосмосе».

А в Донецке СБУ-шники массово переходили служить в МГБ новой республики. Большинство в МВД встало на сторону народа. Например, ко мне домой приходили несколько раз, чтобы арестовать, но без всякого усердия, скорее исполняя формальность перед Киевом. Двери им открывал квартирант, и заверял, что если узнает, где этот «сепаратист» (то есть я), сразу им сообщит. Хотя я никуда не скрывался, участвовал в митингах, было бы желание — арестовали бы в один час.

— Если бы не выстоял Донбасс и Украине удалось его смять, какая бы участь ждала Россию?

— Нам удалось с кровью и мясом вырваться из Украины — искусственно и ошибочно созданной страны. Этим мы выбили себе спасение и билеты на нормальную жизнь. Но у меня нет сомнений, что если бы пал Донбасс, то войну против России все равно бы развязали. Не для того Украину тянули в НАТО. Это как чеховское ружье, которое обязательно бы выстрелило. (с)

…